Кажется, размышления о связи искусства и моды скоро потеряют главное «модное» свойство — новизну. На первый взгляд, все просто и взаимно: сменяющие друг друга коллаборации, дефиле, напоминающие перформансы, ретроспективы фотографов глянца и кутюрье в музеях. Но вековые отношения не исчерпываются принтом на сумке или платье, и помимо упомянутых форматов принимают различные формы соприкосновения, пересечения, наложения, сопротивления и конкуренции.

Для выставки в галерее сцена/szena пришлось придумать новое слово  — «исвкусство», то ли по ошибке, то ли по иронии соединяющее «искусство» и «вкус» (как субъективную оценку моды). Оно обозначает моду на территории современного искусства, ее место и роль, становится буквальным переводом ошибки и иронии в сознательный художественный выбор.

В своей «Системе моды» (1967) Ролан Барт рассматривает одежду с точки зрения семиотики и анализирует две ее формы — описание и образ. Одежда, «представляемая» и «изображаемая» модными журналами с помощью текстов и фотографий, конструирует миф, предшествующий одежде реальной и используемой. Барт называет этот миф «сетью образов, оп­равданий, смыслов» и «посредующей, вы­зывающей аппетит субстанцией» («вкусовая» отсылка?) и концентрируется на его вербальной составляющей. По этой логике одежду, представленную в произведениях выставки «Исвкусство», можно было бы определить как иконическую, формально и грубо уравняв ее с журнальными иллюстрациями. Однако художники относятся к моде не как к предметам одежды, манере одеваться или сарториальному стилю; даже ссылаясь на конкретные товары модных брендов, они используют потенциал моды как языка и речи, свидетельства временности и времени, непосредственной близости к телу, системы координат в пространстве эстетического мироздания, набора средств построения личного и художественного образа. Участники выставки перенимают способность моды создавать и транслировать узнаваемые коды, дополняя свою художественную практику, будь то живопись, графика, объекты или видео, бесшумным сообщением.

Можно ли назвать «исвкусство» транзитным пространством между описанием и образом? Пока оно кажется мне «наивным витражом»: так Барт описал ту же «Систему моды», над которой работал с 1957 по 1963 год. Читателям предлагалось «извлекать из нее не столько доктринальные положения или даже нерушимые исследо­вательские выводы, сколько ученические убеждения, иску­шения, испытания». С этого и начинается «исвкусство».

Эльмира Минкина