Современная скульптура – наследница алхимии. Сегодня она интересна своей способностью сплавить «таинственно-земные черты» (Н.Гоголь) с таинственно неземными. Возможно дать наконец форму нерешенным и нерешаемым конфликтам. Вечные оппозиции (прекрасное – безобразное, формальное – бесформенное, мужское – женское, новое – вечное, случайное – обязательное) приблизят нас к философскому камню только сквозь алхимические операции separatio с calcinatio и «тайный огонь божественной salnitter».

Среди «натуральных» материалов не находился нужный для человеческого перерождения — пробовал прозрачный лист и собственное тело, фотографию и восковую скульптуру, видео и объект. Все это было тяжёлым и слишком длинным поиском «человеческого» материала, который нужен – сверхэластичный и сверхпластичный  материал, который разрешит мгновенную лепку, работу с памятью, чувством, мыслью и прозрением одновременно, импрессионистично. Это опасная работа. Я выяснил для себя, что (как в прошлом какой-нибудь герметик) не могу приступить к такому материалу и такой работе, не изменившись, «каков он есть», ибо отпечатки воспоминания-восприятия, эфирные и полуэфирные вещества способны раздавить и поглотить художника. Так современное искусство поглощает зрителей, если те не запаслись другой, запасной и менее туманной  оптикой зрения.

Наблюдение за поведением «материи души» с ее четырьмя субтильными элементами (огонь, воздух, вода, земля) – наблюдение за хаосом и его конгломератами. Здесь «тело» пробуждается «спиритусом», фаллическим небесным огнем, белым сульфуром – принципом (принцем) Спящей красавицы. Здесь женский принцип накрывает мужской в каждом «свободно парящем» теле, теле без оснований. Требуется другая порождающая модель мира, и вопрос о Нашей Матери встает остро – ребром, боком, иначе. 

Похоже, время индивидуальности и процессы индивидуализации закончились, так и не реализовавшись. «Человек» сегодня – конгломерат разрозненных, отчужденных, противоречивых, враждебных качеств, тенденций, способностей, хаос, время от времени организуемый какой-либо туманной гравитацией. Мы давно похожи на стадо, гонимое кнутом банды политиканов и финансовых корпораций, марионетки балагана. Психология, антропология, медицина рассекли человека на части и разбросало в разные стороны. Но только «целое, из которого состоит организм, есть идея и принцип организации организма. Если этого принципа нет, если он уходит из организма, то организм разваливается на отдельные, уже не органические части, не имеющие отношения одна к другой: «Мы» пребываем в подлунном, «низшем мире», где «неделимое (индивидуальность) вырождается в делимость, а мужское начало сокрыто в женском» («Парадигма» Николая Кузанского). 

Нужно искать это «целое», как бы странно и неожиданно оно ни выглядело. Смерть коллективного тела исказила наши конкретные тела. Процесс рождения следует запустить заново. 

Но из чего сделаны никому не подчинённые тела? Из нового, небывалого сверхпластичного искусственного материала.  Бывшие естественные, «природные» отличия и социальные договоры больше не работают и никому ничего не говорят. Эти аффектированные тела иначе выглядят – у них другая пластика – и они ищут новых одежд и новых конвенций.

Сверхпластичность далека от совершенства. Она предшествует идеальным моделям, как модели реальности предшествуют самой реальности.

Олег Кулик